ЛУКОЯНОВСКИЙ УЕЗД
СОДЕРЖАНИЕ
Местное управление и органы власти
В России с конца 16 по начало 17 столетия основное звено местного управления возглавлял воевода. К зоне его ответственности относились военные, административные, полицейские, судебные, и финансовые функции. Управление воевод распространялось на вверенные им территории - уезды.
Непосредственное управление уездами воеводы осуществляли через приказные избы, которые размещались в деревянных или каменных зданиях. В состав приказных изб входило несколько палат, включая, как правило, воеводскую, переднюю и дьячью.
В 1714 году с образованием Нижегородской губернии приказные палаты (избы) были упразднены, а их функции возложены на губернские и воеводские канцелярии, магистраты, суды и иные новые созданные учреждения.
Уезды в свою очередь включали волости с соответствующими правлениями. В круг их обязанностей входило административное управление и сословное самоуправление.
Приказные палаты (избы) ликвидированы в связи с проведением губернской реформы в 1714 году, их функции были распределены между губернскими и воеводскими канцеляриями, магистратами, судами и другими вновь созданными учреждениями.
Дальше
Местоположение, население и быт
Территория Лукояновского уезда по сказаниям старожилов и по некоторым сохранившимся признакам в глубокую старину усеяна была дремучими лесами, служащими безопасным убежищем для всякого рода вольницы, которой в то время было там предостаточно. Лукояновский уезд расположен на самом юге Нижегородской губернии и граничил: на севере с Арзамасским и Сергачским уездами; на юге - с Саранским и Инсарским уездами Пензенской губернии и Ардатовским уездом Симбирской губернии; на востоке, кроме Сергачского уезда, соприкасался с Инсарским уездом Пензенской губернии и Ардатовсим уездом Симбирской губернии; на западе - с Ардатовским уездом Симбирской губернии, Арзамасским уездом и Краснослободским уездом Пензенской губернии.
По занимаемой территории (более 53,5 кв. верст - 1 верста=500 саж.=1,0568 км) и численности населения (около 188 тыс. чел.) занимал одно из первых мест и считался "золотым дном" Нижегородской губернии.
Землей Лукояновского уезда в 1868 г. владели: 58 помещиков, 45 мелких землевладельцев, мариинский институт, 13 волостей временно-обязанных крестьян и 3 волости с государственными крестьянами: Починковская (город Починки, села: Березенки, Тагаево, Старо-Рождествено и Кармалей), Кочкуровская (села: Кочкурово, Кендя, Саитовка и Пеля-Казенная), Байковская (сс. Ильинское, Сырятино, Пахотный Усад, Пузская Слобода и деревня Новая Березовка). В селениях этих трех волостей с незапамятных времен был особенно развит рогожный промысел.
Уездный город Лукоянов расположен при маловодных реках Хвощовке и Теше, которая невдалеке от него берет свое начало. В 1886 г. в нем насчитывалось более 3 тыс. жителей, но как всякий захолустный уездный город - Лукоянов не отличался ни хорошими постройками, ни правильностью улиц, ни устройством мостов и тротуаров. Выездные улицы, подобно деревенским, поражали своей невзрачностью и обилием грязи. Не заметно было в нем и бойкого торгового оживления по причине неудобного положения по отношению к торговле.
В Лукоянове имелось 4 училища: городское двухклассное, мужское начальное народное и два женских. При всех четырех школах имелось 13 учителей и 232 ученика. В течение года на образование в г. Лукоянове тратилось 359 руб. Церковно-приходских школ в Лукояновском уезде имелось 15. В них обучалось 307 мальчиков и 32 девочки. Курс учения ограничивался чтением, письмом, законом Божьим и четырьмя правилами арифметики.
 На здравоохранение лукояновской уездной земской управой выделялось ежегодно чуть больше 5 тысяч рублей. На эту сумму содержались 2 больницы и 2 земских склада медикаментов в Починках и Лукоянове соответственно и 3 сельские аптеки. Уезд разделялся на два округа, которые обслуживали порядка 40 медицинских работников. В узде для сохранения необходимого рабочему человеку домашнего скота к началу 1886 года имелось 2 земских ветеринарных врача и 4 ветеринарных фельдшера. Кроме того, при починковском конном заводе имелось постоянных 2 ветеринарных врача. На ветеринарное обслуживание земская уездная управа расходовала ежегодно 4 тыс. рублей.
Народ Лукояновского уезда не отличается рослостью, но плечистый с широко развитой грудью. В 1886 г. население состояло в основном из крестьян, а также военных, духовенства, мещан и малой доли дворян, купцов и торговцев. По племенам население уезда распадалось на 2 большие группы: великорусское племя, в состав которого входила и обрусевшая мордва - 2/3 всего населения и мордву, которая, в свою очередь, разделялась на мордву племени эрзя (более 10 тыс. чел.) и мордву-мокшан (до 1,5 тыс. чел.). Кроме этих групп населения на территорию Лукояновского уезда проживало малорусское племя (около 4 тысяч человек) и цыгане (не более 100 человек).
Самые лучшие и выгодные места, как например около рек и по возвышенностям, заселены были коренными местными жителями - мордвой племени эрзя или арзян. Мордва этого племени обитали в Кенде, Саитовке, Пеле-Казенной, Лобасках, Ичалках. Мордва-мокша населяли когда-то Азрапино и Наруксово, но теперь это русские села.
Чисто русское население в уезде состояло из переселенцев разных губерний и уездов. Остальное население, за исключением небольших групп, состояло из обруселой мордвы со смешанными чертами в характере. Так, например, все южное население по своему воззрению, по привычкам, по грязной обстановке в жизни, несмотря на свой русский язык и костюм, подходило более к мордве-мокшанам. Русские крестьяне были заметны по их наклонности к различному роду промыслам, по бойкости, расторопности, смышлености и способности на любую работу, если заметна ее дельность и польза.
Существенное влияние на мордву оказывали в уезде священники и школы. Религиозности у этого народа много, но, к сожалению, сущность христианской религии он мало понимает. Религия проявляется у них лишь во внешности, которую часто смешивают с древними языческими обрядами. Особенно упорно держатся последних женщины. Субботние поминки с тасканием разных нитей и снадобий на могилы родных и следующие затем оргии представляют странное смешение православия с язычеством.
По характеру мордва-эрзя и мокша резко различаются между собой. Общей чертой, присущей обоим племенам, является неподвижность и домоседство. Они любят свой угол больше всего. Мордва племени эрзя с великой неохотой воспринимает разного рода промыслы, но честно и ответственно относится к земледелию и хозяйству вообще. Этими сущностями они очень дорожат, почитают из как святыню и прилагают все имеющиеся силы и умение для их процветания и улучшения. Единственным их коренным промыслом является лесной. Здесь каждый мордвин полный хозяин и знаток.
Мордвин неповоротлив, но вместе с тем хороший ходок, искусный охотник на зверя и птицу. Кажется, смирным, но апатичен и упрям. Мальчики мордовские, если уже ходят в школу, то учатся охотнее русских. В семейных отношениях больше патриархальности и слово старшего считается законом. У мордвина честность в исполнении своего слова замечательная, но слабость к воровству леса непреодолимая и лес для него не составляет ничьей собственности.
Особенная черта, отличающая мордву племени эрзя, как от мокшан, так и от русских заключается в чистоплотности, бережным отношением к жилищу и к одежде. При входе в их дом в первую очередь бросается в глаза и вызывает удивление совершенство и порядок. Стол, скамья, лавки и другая утварь старательно отмыты. Каравай хлеба и солонка (необходимые столовые атрибуты) накрыты белоснежной скатертью. Пол добросовестно подметен. Короче, везде и вся заметно приложение заботливой руки хозяев, не то, что в русских просторных избах, когда риск вывихнуть ноги вывихнуть ноги и угореть от топки "по-черному" ( без трубы) обыденное явление.
Глубокий контраст племени эрзя и русским жителям составляет другая часть мордвы - мокшане. У них отсутствует благородство и простодушие эрзян. Эти свойства вытесняют хищное отношение, лукавство, жестокость нрава, неряшливость и распущенность девической жизни. Безнравственность с неряшливостью до такой степени присуще им, что стало одной из привычек. О сочувствии к окружающим не стоит и упоминать. Насколько они циничны и лукавы, настолько и хитры. В уезде они считаются почти диким племенем за грубость своих нравов и своеобразный образ жизни. От русских этот народ отличается беспечностью племя отличается беззаботностью, пустотой и отвращением к промыслам, но, в то же время, честность в любых отношениях находится на высоте, относительно русских крестьян.
Вообще говоря, мордва мокшане - народ ленивый, не приспособлен к какому-либо промыслу, а точнее не стремящийся к нему, чтобы улучшить свою обе6спеченность. В среде мокшан присутствует особенный разговорный диалект, существенно отличающийся от языка эрзи. Если эрзя по большей части обрусели и им присущ чисто русский выговор, то мокшане с великим трудом его понимают, и в целом тяжко поддаются влиянию русских, с завидным упорством сохраняя свои нетривиальные традиции...
После отмены крепостного права крестьянская молодежь в уезде окончательно стала выходить из повиновения и нарушила тем принцип патриархальности русской семьи. Старшим становился тот, кто был побойчее. Пошла дележка имений. Многосемейные дома, краса и сила всякого селения, делились до нельзя. Делились братья-двойники, отделялись сыновья от отца. Раз нарушившийся порядок в семье русской вызвал все страсти, сдерживаемые до сих пор старшим в доме. Крепостное право, этот вековой дуб, валился со всеми своими корнями.
Крестьяне уезда в то время ежегодно обязаны были платить различного рода подати и повинностей. С этой целью нередко им приходилось продавать свой домашний скот. Но, как обычно в крестьянском хозяйстве среднего достатка, лишнего скота очень немного, а потому продажа скота для покрытия задолженности лишало многих крестьянские семьи пищи и одежды, а иногда неудачная продажа безвозвратно разоряла экономический быт крестьянской семьи.
Тогда слабые натуры из домохозяев теряли энергию и впадали в различные пороки. Для сбора повинностей определялись сроки: с1 января по 16 марта и с 1 октября по 1 января. Но порой совершенно незнакомые ни с краем, ни с бытом крестьян начальники уездной полиции пропускали самое удобное время и собирали подати именно тогда, когда население занято было земледельческими работами.
Система крестьянских построек в уезде двоякая. В безлесных местах, там, где строительный материал дорог, крестьянские избы были построены тщательно и удобно. Избы высокие, бревна не менее 6 вершков (1 вершок = 1/16 аршина = 1,75 дюйма = 44,45 мм) толщины, крыши соломенные, но встречались чаще и тесовые, топка "по-белому".
Однако нередко с целью экономия кирпича многие крестьяне выводили невысокую трубу, поэтому при редкой чистке часто выкидывалось пламя, мгновенно охватывающее солому. Другая причина пожаров связана была с повсеместным использованием лучины для освещения как домов, так дворов и конюшен при уходе за скотом. В зимнее время, по необходимости, в избы впускался и содержался домашний скот.
Одежда крестьян уезда хотя и проста, но чиста и прилична. Крепкий черный кафтан, сапоги, кумачовую рубаху, картуз и кушаки из русской шерсти, преимущественного красного цвета, в праздничные дни можно встретить на каждом. В зимнее время - желтые дубленые полушубки с красной оторочкой и меховой опушкой, а в дороге вместо сапог - валенки. В будни же крестьяне надевают плохонькую рабочую одежду: вместо сапог - лапти, которые по всему уезду плетут сами крестьяне для своего употребления. Кафтаны заменяются худыми армяками.
Особенно изящны костюмы на девицах... Женщины чрезвычайно любят яркие цвета. На них можно увидеть красный сарафан, ситцевую цветную или белую коленкоровую рубашку, желтый кафтан и зеленый платок. Головной убор у замужней женщины состоит из повойника, в который тщательно прячутся иногда прекрасные волосы и шелкового цветного платка, вышитого золотом или серебром.
Костюм девушки отличается от костюма замужней женщины только тем, что они не носят повойника, а заплетают свои волосы в одну косу, к концу привязывают разноцветные ленты и повязывать платок. Летней обувью являются башмаки. Зимой же женщины носили, как и мужчины, дубленые полушубки, на ногах - шерстяные толстые чулки и валеные сапожки...
Пищу крестьяне употребляли преимущественно растительную. Мясо на столе крестьянина среднего состояния появлялось только в храмовые и великие праздники, когда он решался заколоть поросенка или барашка. Гречневая, полбенная, пшенная или ячменная каша по воскресеньям и другим праздничным дням. Во все прочие дни за завтраком, обедом и ужином употреблялся в основном ржаной хлеб, соль и квас (у мордвы кваса нет) со следующими приправами: за завтраком - картофель, за обедом и ужином - пустые щи из капусты, редька с квасом, кочанная капуста, огурцы, картофель, изредка пресное молоко (у мордвы кислое).
Скотоводство и огородничество в уезде развито было слабо. Каждый крестьянин заботился только о том, чтобы иметь одну-две или три, смотря по хозяйству, лошади, корову, овец и не всегда свиней. Эта скотина была крестьянину существенно необходима: без лошади он, что без рук; для домашнего обихода корова - первая скотинка; а овцы одевают и обувают его.
Крестьяне сажали в огородах для годового продовольствия и в основном для себя все необходимое, ограничиваясь картофелем, капустой, редькой и огурцами. Кроме огурцов, хоть и сажалась репа с морковью, но их не хватало и до осени, потому что крестьянские дети, оставаясь без присмотра во время осенней уборки хлеба, опустошали как свои, так и соседние огороды. Каждый год множество детей умирало от различных болезней.
Преступления в уезде совершались довольно редко. Случаев убийств и самоубийств было не более одного - двух в год. Чаще приходилось слышать о поджогах, жертвой которых бывали иногда чуть ли не целые селения, выпуская на свет Божий десятки нищих. К таким преступлениям более склонна была мордва. Отрадным явлением считалось незначительная доля пьянства среди сельского населения.
В дополнение ко всему следует упомянуть о всякого рода шарлатанствующих знахарях и знахарках уезда, надувавших простой народ самым бессовестным образом. Среди населения было в ходу бесчисленное множество нелепейших предрассудков и разного рода суеверий. Вера в домовых, водяных, леших, колдунов, ходячих мертвецах и оборотнях замечалась повсюду. Кое-где во время падежей скота проводилась очистка целого стада через огонь от лихого или опахивание сохой на девках вокруг села.
Рогожный промысел
Дальше
Община в жизни крестьян
На Руси издревле существовала община. Набеги кочевников, бесчинства феодалов, тяжелый крестьянский труд - все это вынуждало крестьян теснее сплачиваться, приходить друг к другу на выручку. Крестьянская поземельная община в России выражалась в виде крестьянского общества, имеющего в пользовании общий участком земли (надел). Община в жизни крестьян имела различные черты по районам, на что влиял как состав местных жителей (государственные, частновладельческие, удельные крестьяне, так и конфессиональное положение.
Вообще же одной из важнейших функций общины являлась защита крестьянина от всякого рода посягательств помещиков и властей. Отдельное крестьянское хозяйство по сравнению с помещичьей латифундией (крупным землевладением) было настолько малой величиной, что между ними невозможен был сколь-нибудь равный диалог. Все сношения крестьян с помещиками и властями осуществлялись, как правило, через общину. Именно она торговалась с помещиком насчет аренды, а потом распределяла и арендованные участки, и отработки. Без общины помещик окончательно бы смял и поработил крестьянина, лишил его всякой исторической перспективы. Как могла община отстаивала интересы крестьян, выступая в роли своеобразного крестьянского "профсоюза", а в революционные годы - и "стачкома".
В Лукояновском уезде до 1861 г. имелись государственные крестьяне и помещичьи крестьяне, небольшая часть удельных крестьян и крестьян-собственников, выкупившихся по добровольному соглашению с помещиками. После отмены крепостного права помещичьи крестьяне стали называться временно-обязанными.
После 1861 г. в уезде были определены следующие способы пользования землями:
- Владения казны на государственном праве. Земли казны разделялись на заселенные государственными крестьянами и незаселенные, которые отдавались в оброчное содержание (незначительная часть) и под лесами. Часть лесов, называемых крестьянскими лесосеками, находились под влиянием лесничих, но использовались крестьянами.
- Владения помещиков на правах собственности. Заселенные земли были заняты временно-обязанными крестьянами. Незаселенные земли принадлежали на полном праве помещикам.
- Купцы и крестьяне, владеющие по купчим крепостям, имели только незаселенные земли.
- Общества крестьян-собственников (принадлежащие к государственным крестьянам), владеющими землями на основе выкупа, совершенного до 1861 г. без помощи казны.
- Общества крестьян-собственников из временно-обязанных, приступивших к выкупу на основании положений от 19 февраля 1861 г. с помощью казны, отчасти по добровольным, отчасти по обязательным договорам.
Община для крестьян Лукояновского уезда играла немаловажную роль. Она выступала гарантом нормального функционирования и воспроизводства крестьянской семьи, в экстремальных условиях обеспечивала ее физическое выживание, давала возможность противостоять натиску государства, землевладельцев и др. Так, например, староста в деревне обладал большой властью в отношении каждого члена в отдельности, но не над всей общиной. Если община хоть сколько-нибудь была единодушна, то она могла очень легко уравновесить власть старосты, принудить его даже отказаться от своей должности в случае неподчинения ее воле.
Круг его деятельности ограничивался, впрочем, исключительно административной областью. Все вопросы, выходящие за пределы чисто полицейского характера, разрешались либо в соответствии с действующими обычаями, либо советом стариков, либо, наконец, мирским сходом. Староста мог управлять деспотически общиной только в том случае, если вся община стояла за него.
В общине крестьяне владели землей чересполосно. Имея полосы в разных местах, крестьянин ежегодно получал средний для данного года урожай в засушливый год выручали полосы в низинах и лощинах, в дождливый на взгорках. Однако по мнению самих крестьян вследствие ежегодного "верстания земель" пропадает всякий интерес к удобрению и добросовестной обработке земли, так как на следующий год мой земельный участок может угодить другому. Работящему и не ленивому хозяину такая разверстка могла причинить ощутимые потери.
В XVIII веке, когда численность крестьянского населения настолько умножилась, что стала чувствоваться теснота, в общине начались переделы земли. Землю делили по работникам или по наличным душам мужского пола. Переделы повторялись в среднем раз в 12 лет. Некоторые общины (около третьей части всех общин) не переделяли землю.
Следует признать, что в пореформенную эпоху община была пережиточным явлением. Но почему-то получалось всегда так, что в меняющихся условиях изменялась и община. Еще в период феодализма она многое сделала для утверждения трехпольной системы земледелия вместо беспорядочного засевания одних и тех же площадей. Обработку земли крестьяне осуществляли посредством самодельных орудий (сох, борон). На обзаведение усовершенствованных орудий у простого народа не хватало средств. Обыкновенными и повсеместными хлебными растениями в Лукояновском уезде были - рожь, овес, ячмень.
После реформы 1861 г. наступил сравнительно благоприятный для крестьянского хозяйства период: распались крепостные цепи, малоземелье еще не очень остро ощущалось, цены на хлеб держались высокие. И в громадном большинстве общин, в целых регионах, прекратились земельные переделы. Стихийно начался процесс формирования частной собственности на общинную землю. Ее стали продавать, дарить, завещать по наследству. - сообщали земские статистики из Херсонской губернии (1892 г.) - уважается обществом еще сильнее благодаря, может быть, тем проклятиям, которые обещает завещатель нарушителям его воли".
Но в 80 - 90-х годах в Европу прорвался дешевый хлеб с американского континента. Разразился мировой сельскохозяйственный кризис, цены на хлеб ре6зко упали, а помещики, взвинтив арендные цены, поспешили переложить убытки на крестьян. К тому же резко выросла численность крестьянского населения, и на общинных землях стало совсем тесно. Наконец, случился ряд неурожайных лет, особенно сильный неурожай был в 1891 году. Встал вопрос о физическом выживании крестьянского населения. И община после нелегкой внутренней борьбы вынуждена была возобновить переделы.
Тогда же появился самый уравнительный вид разверстки - по едокам. Напрасно пишут современные публицисты, будто стремление к примитивной уравнительности - неистребимая черта характера нашего народа. Изучение общины показывает, что уравнительные тенденции начинают активно действовать только в годину народных бедствий. В благоприятные же периоды они исчезали и забывались. Слишком, однако, мало было в истории России хороших лет.
Голодные годы многому научили крестьян. С конца XIX в. в ряде нечерноземных губерний начали отказываться от старой трехпольной системы и всем обществом переходить к многопольным севооборотам с высевом кормовых трав. В каждой крестьянской общине с 5 июля 1834 года положено было иметь запасные магазины, в которых должно храниться ржи по одной четверти (1 четверть = 12 пудам) на человека и овса по 4 четверика (1 четверик = 2 ведрам). Лукояновская уездная управа в 1868 году распоряжалась 189 магазинами, из которых имела права раздавать ссуды по просьбам крестьян до половины нормального количества запасов.
Вторая же половина запасов была в ведении губернской управы. Чтобы пополнить запасы магазинов до нормального количества нужно, по крайней мере, иметь два урожайных года подряд. Уездная управа наблюдала за действиями сельских сходов, осуществляла внезапные ревизии и, в случае допущения беспорядка общественными сходами, распоряжалась о прекращении их через волостные правления или через уездную полицию со взысканием ущерба с виновных сельских властей.
Независимо от хлебных запасов, полагалось также иметь денежный капитал. Для государственных крестьян размер такого капитала должен был составлять 48 копеек на душу. С этой целью устанавливался ежегодный сбор по 6 копеек с души вместе с податями, который продолжался до 1865 года. Такого капитала за 30 лет у государственных крестьян уезда было накоплено 840 рублей 40 копеек или по 5,33 копейки на человека. Четвертая часть этого капитала хранилась в местных уездных казначействах губернских городов, а остальное количество отсылалось по распоряжению государственных имуществ в кредитное установление.
С 1 января 1907 г. перестали взиматься выкупные платежи, которые правительство более 40 лет выкачивало из деревни. У крестьян появились деньги и многопольные севообороты начали вводиться и в черноземных, и в северных общинах. Но... началась столыпинская земельная реформа. Сумятица и неразбериха, внесенные этой реформой в жизнь общины, сильно задержали распространение многопольных севооборотов на крестьянских землях.
В период революции 1905-1907 гг. помещики в один голос заговорили о необходимости скорейшей ликвидации общины. Именно она была организатором разгрома помещичьих усадеб, захвата или уничтожения помещичьего имущества. Помещики понесли миллионные убытки. Правда, на личность землевладельца крестьяне обычно не посягали. Человеческих жертв со стороны помещиков было очень мало. Как отмечает английский историк Т.Шанин "некоторые правила самоограничения" крестьянами строго соблюдались.
Стремясь настроить против общины правительство и общественное мнение, помещики выставляли ее виновницей всех деревенских неурядиц и низкого уровня сельского хозяйства в России. Ликвидация общины привела бы к раздроблению крестьянства, что открывало бы перед помещиками возможности спокойного хозяйствования и перестройки своих имений на капиталистический лад. Но это был бы очень затяжной путь эволюции, мучительный для широкого крестьянства.
Испокон веков крестьянство России в умах как дворян, правительственных чиновников, интеллигенции, так и большинства мыслителей представлялось инертной, темной и отсталой массой, не способной на какое-либо самосовершенствование и стремление к прогрессу. Такое пренебрежительное отношение к крестьянству во многом сходно с отношением к домашней скотине, о чем свидетельствует немало дошедших до нас фактов и документов. И такое отношение до сих пор мало претерпело изменений в положительную сторону. Как и прежде в "розовых мечтах" ряда "горячих голов" или так называемых сейчас "слуг народа" созревает то или иное решение по аграрному вопросу, при претворении в жизнь которого ими принимается во внимание только свое чисто субъективное мнение, без учета реальной действительности и особенностей положения крестьян России в текущий момент.
Попытка воспроизведения прусского опыта в масштабе России принадлежала зачинателям столыпинской аграрной реформы, задуманной во спасение помещиков. Первоочередной ее целью была ликвидация общины. Для этого нужна была целая серия мер по разъединению крестьянского общества и крестьянских наделов. Указ 9 ноября 1906 г. был первым шагом на этом пути. По выражению Столыпина, он должен был "вбить клин" в общину. Указ преследовал цель объединения разбросанных в разных местах полос в один участок (отруб). Если же к отрубу подверстать площадь деревенской усадьбы и перенести на нее жилье, то он превратится в хутор. Такими мерами правительство нарушало единство крестьянского "мира", отруба разъединяли крестьянские наделы, а хутора уничтожали деревню и вместе с ней - тысячелетний крестьянский "мир".
Община обычно не возражала, если при очередном переделе кто-то изъявлял желание основать хутор на краю надела. получай и живи. Но ведь хуторяне, зная о поддержке властей, чаще всего требовали себе земель ближайших и лучших. К тому же землеустроительные комиссии предпочитали не возиться с отдельным домохозяином, а разбивать на хутора или отруба всю деревню, достигая согласия крестьян нередко путем грубого давления.
По утверждениям некоторых исследователей "Декрет о земле" 1917 г. якобы "довершил дело Столыпина: тысячелетняя земельная сельская община распалась". Однако это отнюдь неверно. Наоборот, помещичья земля была разделена между крестьянами при помощи общинного земельно-распределительного механизма. Не будь общины, сделать это было бы гораздо трудней. В первые годы Советской власти община укрепилась. А вообще она просуществовала до коллективизации.
Как ни странно, коллективизация продолжила ту линию консервативного развития, на которую опиралась столыпинская аграрная реформа. В конечном итоге появились новые латифундии, гораздо более мощные, чем до революции. Хотя теперь уже не помещичьи, а казенные.
Латифундия и крупное хозяйство имеют диаметрально противоположные различия. Существуя в условиях рынка и поземельного налога крупное предпринимательское хозяйство волей-неволей будет придерживаться оптимальных размеров своего землевладения. За землей надо ухаживать, а не уминать ее сверхтяжелыми "кировцами". Между тем человеческий труд, если его по-настоящему оценивать, стоит очень дорого.
Но латифундия может иметь земли сверх всякой меры, потому что она не связана с хозрасчетом и использует труд с элементами внешнеэкономического принуждения. Когда-то это были отработки и прочие формы кабальной зависимости, затем "трудодни", которые зачастую никак не оплачивались и, наконец, использование студентов, школьников, солдат, "шефская помощь" горожан.
Столыпин не смог примирить старую Россию и новые времена. Он ушел из жизни не понятый и не принятый ни старой Россией, ни новыми временами. Он умело защищал широкие интересы того класса, к которому принадлежал и был очень предрасположен к демагогии. Говорил одно, а делал другое.
К сожалению, из этих же взглядов исходили и последующие наши аграрные "реформаторы", без тени сомнения проводившие в жизнь свои проекты в нашей многострадальной деревне. Очень дорогой ценой дается нам понимание того, что не надо учить народ. Народ сам накормит себя и оденет, если ему не мешать.
Источник: (По материалам П.Зырянова "Пути России", 1991 г.
Советский период
Дальше
Источник: (По материалам Н.И.Русинова Лукояновский уезд Нижегородской губернии - "Нижегородский сборник", под ред. А.С.Гациского, 1869 г., том 2
|
